Новости

30.05.2016

Практически с момента создания Краснодарской краевой общественной поисковой организации «Кубанский плацдарм» -  май 2014 года -  за ней прочно закрепилась репутация организации, специализирующейся на работе по авиации. Но, если кто-то подумает, что авиация это единственное направление работы организации, то он сильно ошибётся. Гораздо больше времени поисковики ККОПО «Кубанский плацдарм» уделяют проведению поисковых работ на местах боев сухопутных войск.
Именно в процессе данных работ было обнаружено место падения очередного самолета. Произошло это в ходе разведывательного выезда - 21 мая 2016 года. В этот день ККОПО «Кубанский плацдарм» проводила работы в месте, именуем среди поисковиков «Крымский пятак». Это высота вершиной воображаемого треугольника врезается в развилку дорог, идущих из Крымска в Новороссийск и Неберджаевскую. В первых числах мая 1943 года за эту высоту развернулись кровопролитные сражения, которые продолжались вплоть до середины сентября. Раннее неоднократно удавалось обнаружить здесь останки советских воинов. Вот и в этом выезде поисковики рассчитывали с привязкой к трофейной аэрофотосъемке найти оборонительные позиции, где все еще могли находиться незахороненные останки советских воинов, погибших при освобождении Крымского района от немецко-фашистских захватчиков, однако, нашли не совсем то, что искали. Блиндажи, траншеи, воронки и другие шрамы войны, в 70-х годах прошлого века были стерты с лица земли при проведении сельскохозяйственных работ. По воспоминаниям сторожила поискового движения Крымского района Сергея Артюха, уже в 70-х годах на месте обнаружения места падения самолета был черешневый сад. Вероятно именно это обстоятельство позволило сохранить в земле обломки самолета в первозданном состоянии.

Полноценная поисковая экспедиция была проведена 28 мая 2016 года. Еще в ходе разведки были обнаружены несколько характерных фрагментов, указывающих на тип самолета — Як-1б, поэтому поисковики имели представление о том, с чем нам придется столкнуться. Вскрытие воронки лишь подтвердило имеющиеся предположения, но вот чего никак не могли ожидать, так это то, что самолет до нас никто не раскапывал. Все конструкции самолета находились в земле именно в том положении, как застыли при крушении машины 73 года назад. В кабине самолета сохранилась приборная доска и штурвал, придавленные к обломкам мотора расколотой на части бронеспинкой. Рядом с бортовым вооружением располагались ящики для боекомплекта. На каждом из них был продублирован номер 20-мм пушки ШВАК, либо 12.7-мм пулемета УБС, которые соответствовали номерам на самом вооружении. Бортовая пушка была вырвана сильнейшим ударом из развала двигателя и почти узлом обмотана вокруг редуктора. Практически на всех деталях присутствовали следы пожара. Лобовое стекло, толщиной четыре сантиметра, изготовленное из плекса, прогорело насквозь и оплавилось. Большая часть боекомплекта взорвалась в огне и теперь представляла собой бесформенные обрывки латуни. Досталось и мотору, он раскололся на три части и плотно застрял в известняковом грунте на глубине около двух с половиной метров.
Полностью вычистив кабину самолета от обломков, поисковики ККОПО «Кубанский плацдарм» убедились, что пилота в ней нет. Значит, он успел выброситься из горящей машины с парашютом. Но кем он был, как сложилась его дальнейшая судьба, еще предстояло выяснить.
Поскольку в распоряжении поисковиков ККОПО «Кубанский плацдарм» уже были номера бортового вооружения, то среди участников экспедиции присутствовала уверенность, что этого будет достаточно для установления имени летчика и обстоятельств гибели самолета. Все дело в том, что большая часть самолетов Як-1б обнаруженных нами при проведении поисковых работ в этих местах, относилась к 3-му истребительному авиационному корпусу, а точнее к 265 ИАД.
Еще несколько лет назад, создавая базу данных самолетов, воевавших в небе Кубани, ККОПО «Кубанский плацдарм» повезло раздобыть ведомости учета бортового вооружения самолетов 3 ИАК, благодаря чему нескольким летчикам Корпуса уже были возвращены имена.
Но этот раз оказался тем редким случаем, когда истребитель Як-1б воевал в составе другого подразделения. Это удалось установить вечером того же дня благодаря номерам, выбитым на поршнях мотора М-105ПФ. По информации, содержащейся в базе архивных данных, двигатель М-105ПФ № 4-2728 был установлен на самолете Як-1Б № 47121, входившим в состав 4 ИАП 287 ИАД. По этой дивизии у поисковиков хоть и имелась, но весьма скудная информация. Хотя ранее ККОПО «Кубанский плацдарм» уже проводились поисковые работы на местах гибели нескольких летчиков данного подразделения.
В соответствии с Приказом по 4 ИАП № 038 от 11.05.1943 г., самолет Як-1б № 47121 с мотором М-105ПФ № 4-2728, не вернулся из боевого задания 30.04.1943 года. Для установления имени летчика этого было недостаточно. И кто знает, сколько времени потребовалось бы для установления истины, если бы не помощь нашего друга и коллеги Бориса Давыдова, благодаря которому удалось выяснить, что за штурвалом этого Яка в его последнем вылете находился сержант Лыткин.
По данным списков безвозвратных потерь в частях 287 ИАД, сержант Лыткин Юрий Михайлович, 1923 г.р., уроженец села Марино Удмуртской ССР, 30.04.1943 г. не вернулся из боевого задания по прикрытию наших войск и уничтожению бомбардировщиков противника в районе Крымской. Позже, рядом с этой записью появилась приписка, сделанная карандашом: «вернулся в полк 03.03.1946 г.».

Что же случилось 30 апреля с сержантом Лыткиным, и если он остался жив, то почему вернулся в полк лишь спустя три года? Ответ на эти вопросы поисковики нашли в архивных документах. Оказывается, будучи подбит оборонительным огнем немецких бомбардировщиков, сержант Лыткин выбросился из горящего самолета на парашюте. Приземлился он на территории контролируемой немцами и попал в плен. Два года пребывания в лагере военнопленных, его не покидала мысль о побеге, который удалось совершить лишь 05.02.1945 года. Втроем с двумя своими товарищами по лагерю он почти 10 дней пробирался на восток, питаясь «подножным кормом». Сумев незаметно ночью перейти линию фронта беглецы явились в первую же советскую часть, но радостной встречи не получилось: после короткой проверки Лыткин был разжалован в рядовые и направлен в штрафную роту.

За короткий период времени красноармеец Лыткин сумел доказать свою преданность Родине и вскоре был переведен из штрафников в 600-й стрелковый полк на должность разведчика. Здесь ему как нельзя кстати пригодилась наблюдательность, навыки которой были получены еще в истребительной авиации. Находясь в разведке, он сумел обнаружить врага, правильно оценить ситуацию и доложить командованию батальона, что в свою очередь позволило своевременно развернуть батальон и без потерь отразить атаку противника, за что красноармеец Лыткин Юрий Михайлович был награжден медалью «За боевые заслуги» (Приказ по 600-му стрелковому полку от 12.05.1945 г.).

Только в марте 1946 года Юрия Михайловича восстановили в звании и для дальнейшего прохождения службы направили в родной 4-й истребительный авиационный полк, откуда в скорости он был уволен в запас: сказалось пребывание в плену.

После этого Юрий Михайлович уехал жить и работать в г. Магнитогорск, где состоялось его случайное знакомство с директором местного музыкального училища и руководителем капеллы Семеном Эйдиновым, который обнаружил у Лыткина абсолютный слух. Целый год Семен Григорьевич лично в свободное от работы время обучал его игре на фортепиано. Одновременно Юрий Михайлович успевал работать и учиться на физико-математическом факультете Магнитогорского педагогического института. После окончания физмата Лыткин преподавал будущим музыкантам точные науки, а в период 1954-1955 г.г. даже был директором капеллы.

После смерти Сталина изменилось отношение к бывшим военнопленным и Юрия Михайловича снова пригласили на летную работу. Он летал на гражданских самолетах Ту-134 и Ту-154. Несколькими годами позже Лыткин стал начальником по управлению воздушным движением Киевской зоны.
В одной из бесед с журналистами, состоявшейся еще в 70-х годах во время пребывания Лыткина в отпуске в Магнитогорске, Юрий Михайлович упомянул, что за годы войны его самолет был сбит дважды, но поисковикам не удалось выяснить когда это случилось в первый раз. Так же Юрий Михайлович упомянул, что успел сбить пару немецких самолетов.

Достоверно не известно, когда он ушел из жизни, но поскольку среди награжденных орденом «Отечественной войны» к 40-летию Победы Лыткина Юрия Михайловича нет, то, вероятно, это произошло до 1985 года.